Пьесы. Анфиса.

1 :: 2 :: 3 :: 4 :: 5 :: 6 :: 7 :: 8 :: 9 :: 10 :: 11 :: 12 :: 13 :: 14 :: 15 :: 16 :: 17 :: 18 :: 19 :: 20 :: 21 :: 22

Действующие лица:

• Федор Иванович Костомаров, присяжный поверенный.
• Александра Павловна, его жена.
      сестры Александры Павловны:
• Анфиса,
• Ниночка
      родители Алекс. Павл.:
• Павел Павлович Аносов,
• Александра Ивановна Аносова.
• Бабушка.
     присяжные поверенные:
• Иван Петрович Татаринов,
• Андрей Иванович Розенталь.
• Гимназист Петя.
• Померанцев - товарищ Пети.

 

ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ

В доме присяжного поверенного Федора Ивановича

Костомарова. Вечер под Новый год. Гости.

На сцене небольшая комната бабушки, отделенная от тех комнат, где

гости, коридорчиком и дверью. Перед дверью три ступеньки - дом очень стар,

выдержал много перемен, и комната бабушки находится в пристройке. Сквозь

неплотную, быть может, кем-нибудь не запертую дверь приносится шум

празднества, играет на пианино тапер, танцуют, что-то все кричат - а у

бабушки тишина, покой бесстрастной старости, слабый свет цветных лампадок и

небольшой лампы на столе. Постель старухи и киот загорожены довольно

высокими ширмами; за небольшим окном царит январская, лунная,

беззвучно-звонкая ночь.

Сама бабушка - древняя старуха неведомых лет и всеми позабытой

неведомой жизни - сидит, углубившись в кресло, и быстрым, привычным

движением вяжет чулок. Одна за другою, повторяясь бесконечно, нанизываются

серые петли; догоняют одна другую и не могут нагнать, торопятся по кругу. И

поблескиванию спиц отвечают слепые мигания небольшого, небольшого маятника,

едва успевающего хватать летящие секунды, озабоченного до ужаса.

Против старухи, опершись головой на руки, сидит Ниночка,

семнадцатилетняя гимназистка, и внимательно смотрит на бесшумное и

бесконечное нарастание петель. У нее пышные молодые волосы, и щеки ее нежно

розовеют; и сидит она тихо, словно очарованная.

Ниночка (не шевелясь, медленно и глубоко) Бабушка! Скажи ты мне...

(Недоговаривает и смотрит, словно считает петли. И опять:) Бабушка, скажи ты

мне...

Бабушка (ворчливо и ласково). Скажи, скажи! Все тебе скажи. Нечего

говорить, все сказано. Скажи...

Ниночка. Бабушка, скажи ты мне... Ты много жила на свете, и ты все

знаешь, и ты все можешь рассказать, если захочешь. Скажи ты мне, бабушка,

как это происходит - Новый год? Я не понимаю. Мне все кажется, что, как

только пробьют часы двенадцать, сейчас же, в ту же минуту раскроются

огромные ворота, и в них увидишь... что? Бабушка, что?

Бабушка молчит.

Ниночка. Не хочешь говорить. Жалко! А я уверена, что ты видишь и могла

бы сказать, если бы захотела. Но ты никого не любишь и оттого молчишь. Дядя

Федя говорит, что тебе сто лет, бабушка, - правда это, скажи? И будто позади

тебя лежит такой длинный, длинный путь, что ты умеешь немножко видеть и

впереди. Правда это, скажи?

Бабушка (посмеиваясь). Умею. Умею.

Ниночка. И еще он говорит, что ты вовсе не глухая, что ты все прекрасно

слышишь, а только притворяешься. Он говорит, что ты хитрая, лукавая, злая

раба, которая знает много чьих-то преступлений и оттого боится говорить и не

хочет слышать. Скажи, это правда? Ты слышишь или нет?

Бабушка. Тебя слышу.

Ниночка. А дядю Федю?

Бабушка. А его нет. Дядя Федя, дядя Федя...

Ниночка (смеется). Ну, и хитрая же ты!

Бабушка утвердительно кивает головой и вяжет.

Ниночка. Бабушка, скажи: а отчего умер твой муж? Я видела его карточку

в альбоме, он ужасно похож на дядю Федю, и такой же красивый. Вот странно:

ты совсем старая, а он ведь молодой. Уже не старятся те, кто умирает. Как

просто и странно! Скажи, отчего он умер?

Бабушка. Не слышу.

Молчание. Ниночка, прищурившись, разглядывает старуху и покачивает

головой.

Бабушка. Музыка играет?

Ниночка. Играет.

Бабушка. Танцуют?

Ниночка. Танцуют... Мне вдруг стало там так скучно! Петя Тройнов пьян и

все лезет ко мне с объяснениями; глупый мальчишка, который воображает, что

он влюблен и что будет очень страшно, если он напьется. Скажи, бабушка, что

такое любовь? Не хочешь, так я тебе скажу: это юное, мучительное чувство.

Когда человек любит, он сразу становится такой же безумно старый, как и ты,

и начинает помнить то, что было десять тысяч лет тому назад. Ты думаешь, мне

семнадцать лет? Это тебе семнадцать, а мне десять тысяч лет. К сожалению, я

не могу сказать всего, а то у тебя волосы поднялись бы дыбом... Ах, мне

делать, что мне делать!

Бабушка. Делать, делать... Нечего делать, все сделано.

Ниночка. Ты знаешь, дядя Федя все время с Анфисой.

Бабушка. Так, так!

Ниночка. Ну, да. И он ужасно неправ: Анфиса неискренняя женщина. И у

нее тоже есть ваша милая привычка: помалкивать и тихонько улыбаться. И ты

заметила, как ходит? Посмотри, бабушка, как хожу я. Посмотри! (Несколько раз

проходит по комнате, звонко постукивая руками.) Слышала? А она? (Неслышною

тенью, еле ступая, быстро скользит по комнате. Многозначительно.) Не

нравится это мне, старая, не нравится. И потом: почему он ей постоянно

целует руки и так почтительно, как будто к иконе прикладывается? А она,

видите ли, целует его в лоб... Тоже... штучка!

Бабушка. Ничего ты не понимаешь.

Ниночка. Ах, оставь, бабушка! Так понимаю, что и тебя еще кое-чему

научить могу. Ты думаешь, я не знаю, зачем выписала ее эта несчастная Саша?

Да ведь это весь дом знает, вороны на деревьях и те знают. Сама не умеет

сделать так, чтобы муж ее любил и не изменял бы ей, так вот пусть сестра

Анфиса его научит. Господи, ну и кому ж, как не ей, научить? Умна,

решительна, - муж ей слово сказал, она с ним в пять минут развелась - ходит

в черном платье - и не завивается! Настоящая для Феди гувернантка. Ну, она

его научит - ты увидишь!

Бабушка. Сама не понимаешь, что говоришь.

далее